А.Инаркиев родился на заре новой эпохи, 15 октября 1918 года, в семье, где уважали предпринимательскую жилку – его отец, Малсаг, был владельцем сети магазинов в Назрани. В многодетном доме, среди семи сестёр и двух братьев, царила особая атмосфера, где хозяйственность отца и тепло материнского очага, который хранила Хадашт Муцольгова, создавали прочный фундамент для будущих свершений. И именно на этом фундаменте взрастал удивительно тонкий талант.

Судьба уготовила Абукару уникальную школу. Он, вместе со своим земляком Гази Даурбековым, оказался в самой гуще художественной жизни страны – в Высшем художественно-техническом институте (ВХТИ) в Ленинграде. Атмосфера послереволюционного города, кипение творческих идей, споры о форме и содержании – всё это стало его альма-матер. Но главным эстетическим компасом для молодого ингушского художника стал их общий с Даурбековым наставник — Кузьма Петров-Водкин, гений, создавший свою вселенную в искусстве, свою «сферическую перспективу». От него Абукар вынес не только понимание композиции и цвета, но и особое, почти сакральное отношение к акту творчества.

Однако, в отличие от многих однокурсников, рвавшихся в бойню идеологических баталий, Инаркиев избрал иной путь. Он вернулся домой, в Назрань. И в 70-х годах его кисть, воспитанная на высоких образцах, служила землякам, в самой что ни на есть прикладной форме. Работая художником-оформителем в отделе культуры, Абукар Малсагович наполнял повседневность родного края эстетикой. Вывески магазинов и учреждений под его рукой превращались в произведения, неся в себе частицу того самого ленинградского вкуса и академической школы. Это был тихий, но значимый подвиг – нести искусство в народ, делая его осязаемым и привычным.

В своей личной творческой лаборатории он находил отдушину, создавая как авторские полотна, так и виртуозные репродукции картин знаменитых мастеров. Это не было простым копированием; это был диалог, способ постижения тайн ремесла и передачи зрителю уже признанных шедевров.

Но главным его произведением, пожалуй, была его собственная личность. Современники вспоминают его как человека необычайно мягкого, доброго и кроткого. В нём не было и тени творческого тщеславия. Его племянница, пианистка, заслуженный деятель искусств Республики Ингушетия Тамара Макшариповна Инаркиева, посвятила дяде пронзительные строки, которые становятся ключом к пониманию всей его жизни:

Мой папа как-то в детстве танцевал,

А мама как-то песни пела,

И дядя Абукар картины рисовал.

Все как-то шёпотом – несмело…

Не сцена им тогда была нужна,

А для души свои движенья.

И внутренний прекрасный трепет бытия.

Другая его племянница, музыкант, заслуженный деятель искусств Республики Ингушетия Мадина Хасултановна Инаркиева-Хашагульгова, делится своим личным воспоминанием:

- Для меня дядя Абукар и его искусство были похожи на тихую, прекрасную музыку. Когда я заходила в его мастерскую, где пахло красками и стояли холсты, возникало ощущение, будто попадаешь в пространство особой гармонии, где цвета звучат, а звуки переливаются красками. Его молчаливая сосредоточенность за мольбертом была самой выразительной симфонией о творчестве, которую я когда-либо слышала.

В этих словах и стихах – весь Абукар Инаркиев. Он творил не для славы, а «для души», повинуясь тому самому «внутреннему прекрасному трепету бытия», который он сумел пронести через всю жизнь, не растеряв его в водовороте повседневной рутины.

Умер художник 26 сентября 1992 года, накануне своего очередного дня рождения, оставив после себя не только картины и вывески, но и особое чувство, что искусство рождается не в громких декларациях, а в тишине мастерской и в глубине человеческого сердца, способного на «непорочный трепет». И этот тихий свет его дара, эта «симфония красок», продолжает светить всем, кто помнит и ценит настоящую, неподдельную красоту.

Ислам Ахциев