Здесь, кстати, вспомнился анекдот из жизни. В конце 90-х годов, когда администрация президента РИ находилась на площади Согласия в Назрани, на одной из пресс-конференций Руслан Аушев, сетуя на нежелание нашей молодежи трудиться, с присущей ему эмоциональностью рассказывал, как он наблюдал однажды из окна своего кабинета за молодыми людьми, которые праздно проводили время на площади. «Я пять минут за ними наблюдал, они целый день стояли». Так и напрашивалась реплика: как же все-таки было на самом деле: пять минут или целый день наблюдали?

Так вот, теперь от следующего поколения, которым сегодня по 20-25, слышишь то же самое: работы нет. Но, если у нас нет работы, что здесь делают вьетнамцы, китайцы? Об азербайджанцах, таджиках, узбеках и речи нет. Они уже стали чуть ли не своими, заметно повысив свои навыки владения русским языком, что во многом облегчает общение с ними, когда приходится пересекаться, кстати, по части той же работы.

И когда я в ходе чужой беседы, оказавшись рядом, услышала заветную фразу на ингушском языке: «Неправда, что у нас нечем заниматься», без обиняков, прямо обратилась к произнесшему ее: «Можно получить интервью для газеты?»

Адам Гадиев оказался моим односельчанином. Родился, вырос и по сегодняшний день проживает в селе Кантышево. С 18-ти лет стоит на своих ногах, неся ответственность не только за себя. Начинал с откорма животных и их последующей реализации. Держал у себя в хозяйстве по нескольку голов крупного и мелкого рогатого скота. Но чем больше расширялось село, особенно сказался большой наплыв беженцев разных национальностей из Пригородного района и Чечни, которые здесь осели на постоянной основе, земли, на которые выводили домашний скот, исчезали стремительно под кирпичные дома, учреждения разного рода, автодороги и прочее.

Сначала Адаму пришлось расстаться с овцами.
— Если крупный рогатый скот еще можно постоянно держать в коровнике, что в принципе нежелательно, то овец обязательно нужно выгуливать. Они по природе своей не могут быть привязаны к одному месту. А лугов, где их выгуливали, уже нет. Вот и пришлось отказаться от них. А заодно пришлось сократить и количество крупного рогатого скота. Лишь для хозяйства малость оставил.

Читатель, с твоего позволения еще одно отступление в тему. Не так давно на страницах нашей газеты вышла моя статья под названием «Оставьте лужайку детям», в которой шла речь о том, что окрестная детвора нашла себе под маленькое футбольное поле на удивление удачное место. Несколько дней ребятишки погоняли свой мяч, привлекая к себе не только мое внимание, которая радовалась за их находчивость и изобретательность, как потом на этом месте появились овцы, вытеснив детишек, и мои маленькие друзья отправились искать для себя подходящее место. Но тут вмешалось «Сердало». При всем том, что я всем существом за натуральное хозяйство и всячески поддерживаю людей, которые держат на своем подворье скот и домашнюю птицу в разновидности, выступила в защиту мальчишек, потому что они первыми облюбовали и, можно сказать, оживили эту лужайку. А владелец овец после статьи нашел для своих питомцев, как я, кстати, и рассуждала, другое место. Сегодня на этом месте в рамках реализации госпрограммы «Развитие сельских территорий» функционирует детская площадка с качелями, горкой, фонтанчиком, скамейками, где можно встретить всего лишь несколько малышей. А мне, если честно, больше нравилась простая лужайка с мальчишками, гоняющими на ней мяч от одних до других ворот, обозначенных с двух сторон верхней одеждой. Потому что это была настоящая сельская картина.

Возвращаемся к нашему герою. Отказавшись от скотоводства, Адам переключился на другой способ зарабатывания денег. Взял в аренду большой автобус и стал возить за товаром в Москву и Пятигорск людей, торгующих на рынке. Занимался этим до тех пор, пока не попал в ДТП, повлекшим за собой серьезные травмы. По счастью, пассажиров в автобусе не было. Последствия аварии не вывели нашего героя из строя, но возможности здоровья претерпели изменения, и потому Адам перешел на более щадящее занятие: в течение девяти лет на «ГАЗели» перевозил пассажиров на маршруте Долаково-Назрань. После этого устроился в один из таксопарков с выкупом.

— В республике работают таксопарки с выкупом. Это — «Орион», «Миг», «Яндекс», — говорит Адам. — Ты ничего не вкладываешь. Просто трудишься. Приносишь пользу себе и окружающим. Через определенное время ты можешь выкупить в личную собственность транспорт, на котором работаешь.

Так, кроме денег, Адам заработал автомобиль, на котором в настоящее время, сменив, в очередной раз, способ зарабатывания средств к существованию на еще более облегченный, работает курьером по доставке.

— И времени свободного больше, и физических усилий меньше требуется. Так что, я вполне доволен нынешним своим делом.

В свои 44 года у Адама семеро детей от 24-х до четырех лет. Читатель, обрати внимание на цифры и на фразу, которая была в начале данного повествования: с 18-ти лет несет ответственность не только за себя. В 20 лет у него уже был сын, а женился он еще раньше, что в нашей нации встречается крайне редко. Все это свидетельствует о его изначальной зрелости, которая к большинству ингушских парней приходит к 30-ти годам, и его бережном отношении к тому великому благу, коим является время.

То, что он умело расходует время, и считается с возможностями собственного здоровья, при этом стремясь приносить пользу себе и окружающим, дает свои реальные результаты, почему мы и решили сегодня представить Адама Гадиева («его пример другим наука», как сказал Пушкин) в качестве назидания тем, кто бездумно растрачивает впустую драгоценное время, жалуясь на то, что «у нас нечего делать».