Напомним, что раскопки проходили на нескольких участках трассы: развилке дороги на Магас, развилке Карабулак - Яндаре, возле подстанции "Тихая", а также на некоторых участках, на которые указали местные жители, в частности на территории Гамурзиевского городища, где некогда проходили оросительные каналы. Археологи планировали законсервировать местность и покрыть стеклом, но трасса оказалась важнее исторических ценностей и поэтому пришлось изымать артефакты из почвы. В раскопках принимали участие до 30 человек. Это сотрудники института археологии Кавказа и археологического центра им. Е. Крупнова.

Более пяти лет потребовалось на обработку предметов, рассказал директор института археологии Кавказа Бияслан Атабиев на встрече с ингушской стороной. На передаче ценных артефактов присутствовали главный хранитель музея краеведения им. Т. Мальсагова Зарета Местоева, председатель комитета государственной охраны объектов культурного наследия РИ Тамерлан Кодзоев и сотрудник комитета Магомед Кодзоев, и.о. директора Джейрахско-Ассиновского государственного природного историко-архитектурного музея заповедника Ахмедхан Сампиев, историки и краеведы Руслан Куркиев и Берснако Газиков, директор института археологии Кавказа, эксперт по культурным ценностям, эксперт по проведению историко-культурной экспертизы Бияслан Атабиев и его заместитель Жаннета Атабиева.

Всего в раскопках было обнаружено 4500 экземпляров ценных исторических артефактов.

Как отметил Бияслан Атабиев, предметы, найденные в Гамурзиевском городище, относятся к разным историческим периодам:

"Определить ценность найденных предметов крайне сложно как в материальном, так и в культурно-историческом плане", - поделился Бияслан Хакимович. Также он рассказал о том, что они расчистили погребения, где было много однотипных предметов.

"Эти погребения относятся к одной определенной эпохе, но каждый предмет индивидуален, он носит в себе отпечаток мастера, - поделился Атабиев, - берем, к примеру, в руки керамический сосуд и чувствуем настроение, с которым мастер делал его. Некоторые керамические сосуды создавались для того, чтобы поместить их в погребальные сооружения. И в зависимости от назначения они несли в себе определенную энергетику. Он мог быть как весёлым, так и грустным.

Оружие, найденное в земле, также несло в себе отпечаток тех событий, с которыми это было связано. Если оружие было обагрено кровью, у него даже запах был другой, казалось бы, окисленное железо, какой может быть запах, но он диаметрально отличался».

Обработка археологических артефактов длилась около 6 лет. Дело в том, что первые три года археологи работали в условиях пандемии коронавирусной инфекции в удаленном режиме.

По словам экспертов, артефакты, найденные археологами, уникальны. Среди найденных предметов имеются как фрагменты всевозможных сосудов, оружия, предметов утвари, домашнего обихода, так и те, что дошли до нас в своем первозданном виде. Найденные находки состояли  из различных материалов - камня, кости, бронзы, железа, что указывало и на различные периоды, когда они были созданы: кобанская, сарматская, скифская, аланская культуры, средневековье.

"Трудно оценить значимость этих предметов для истории, культуры, - подчеркнул Бияслан Атабиев, - среди тех коллекций, которые мы передаем, имеются керамические сосуды ювелирного искусства импортного производства, что дает нам достаточно полное представление о торговых путях,  торговых экономических связях, об уровне социально-экономического развития региона".

В течение первого этапа музею краеведения было передано 213 находок из Гамурзиевского городища. Это фрагменты ножей, различных сосудов, ложек, пяльца, иглы, камни, которые имели самое разное предназначение.

Бияслан Атабиев отметил, что Ингушетия богата своими памятниками археологии и архитектуры, но надо менять отношение к объектам культурного наследия. В местном законодательстве нет специальных нормативов, которые регулировали бы археологические изыскания. К примеру, в этом отношении в Чеченской Республике принято постановление, в соответствии с которым ни один землеотвод без проведения археологической экспертизы не является законным. Российское законодательство также не жалует археологию. В соответствии с законом при проведении земляных работ на глубине не более 50 см нет необходимости проводить археологическую экспертизу. Но, как отмечает Атабиев,  у нас львиная доля материала лежит на глубине 50 см. И проведение земляных работ на эту глубину  уничтожит все признаки наличия культурного слоя... Значимость материала, который хранится в нашей земле на Кавказе, такова, что переоценить её никто не сможет, хотя есть предположения, что центр мировой цивилизации сместился. Да, он менялся периодически из-за изменения климата, но Ингушетия - одна из проторенных дорог в Переднюю Азию, Закавказье. Ингушетия – территория, по которой проходили крупнейшие караванные торговые пути вплоть до современности, рядом пролегает дорога через перевал – один из кратчайших путей в Закавказье,  Переднюю Азию. И то, что она находилась на протяжении тысячелетий на этом перекрестке взаимного проникновения культур, дало своё отражение в виде того многообразия культурных ценностей, которые мы видим. Ведь одни боевые башни чего стоят- с площадью основания 5*5 метров, 36 метров в высоту. И это при том, что все плоскости выдержаны. Средневековые ингушские зодчие знали как работать с камнем, знали о свойствах почвы. Многие башни построены на грунте.

Атабиев призвал и жителей, и чиновников заботиться об архитектурном наследии, особенно это касается тех, кто расхищает башни.

Подняли вопрос о том, что, так как  наследие богатое, нужны специалисты, которые будут заниматься археологическими изысканиями. Прозвучали идеи о создании архитектурного факультета при местном вузе или организации лекций или курсов для археологов, реставраторов с участием лучших педагогов из ведущих культурных учреждений (исторического музея, музея им. А. Пушкина, Эрмитажа и т.д.) В общем, и передача артефактов, и общение между представителями культурной части прошли на высоком уровне.

Сами артефакты будут переданы Ингушскому музею краеведения им. Т. Мальсагова поэтапно.