Плечом к плечу с ингушами, объявившими священный газават захватчикам, здесь насмерть встали и лучшие сыны всего Кавказа, всей великой страны. В их мужественных сердцах нашел отклик пламенный призыв «Отстоим Кавказ!» Так родился бессмертный подвиг, перед величием которого мы до сей поры низко склоняем свои головы.

На главном рубеже

В жарких и кровопролитных схватках за каждую пядь Малгобекской земли неувядаемой славой покрыла свое знамя легендарная 337-я стрелковая дивизия. Боевой путь этого воинского подразделения в свое время проследил основатель Малгобекского городского музея боевой и трудовой славы Башир Чербижев. Накопленный им богатейший материал лег в основу музейных экспозиций. Прекрасным дополнением к документальным материалам стали свидетельства и воспоминания участников Малгобекского сражения. Герои военного лихолетья в послевоенные годы часто приезжали в город их юности, опаленный войной. Здесь, на священной земле, встречались они с горожанами, с юными малгобекчанами, воспитанными на их подвиге, вспоминали своих однополчан, павших в боях за Малгобек.

Михаил Кербекович Наков до своего назначения начальником политотдела сформированной на Северном Кавказе 337-й стрелковой дивизии бесстрашно сражался с фашистами под Москвой и на других участках фронта. Его ратные подвиги были отмечены многими орденами и медалями. После войны М. К. Наков вернулся в родной Нальчик и активно включился в мирное строительство. Работал в партийных органах, возглавлял дирекцию Нальчикского химического завода. Но каким бы стремительным не был бег событий в жизни этого неординарного человека, память о войне всегда жила в его сердце.

«Наша дивизия прибыла на фронт осенью 1942 года, — вспоминал Михаил Кербекович. — Она состояла главным образом из молодежи, из комсомольцев. В их числе было много грозненцев, малгобекчан, юношей и девушек из соседних братских республик и краев. Подразделения 337-й дивизии сменили бригаду морской пехоты, которая занимала оборону по Терскому хребту между станицей Вознесенской и южными окраинами Малгобека и понесла большие потери.

Время было очень тяжелое. Враги любой ценой стремились прорвать линию обороны и захватить грозненскую нефть, у них не хватало горючего и смазочных материалов. Фашистское командование бросало в атаки на наши позиции все новые и новые силы пехоты и танков. Их артиллерия и авиация действовали методически. В отдельные дни снаряды и бомбы рвались непрерывно по нескольку часов. И после такого кошмара гитлеровцы шли в атаку. Но наши славные воины поднимались из обвалившихся окопов и траншей, пускали в ход уцелевшее оружие и метким огнем сражали врага. Атака захлебывалась.

В конце октября фашисты предприняли отчаянную попытку захватить город Орджоникидзе и по Военно-Грузинской дороге проникнуть в Закавказье. На этом участке они сосредоточили отборные полки войск «СС», которые имели огромное количество орудий, танков и самолетов. Командование Северной группы войск Закавказского фронта поставило перед нашей дивизией задачу: восточнее Малгобека перейти в наступление, отбить у врага усадьбу совхоза № 14 и небольшое кабардинское селение Малгобек, чтобы отвлечь часть гитлеровских войск, наступающих на Владикавказ.

Завязался горячий бой. Наши солдаты постепенно продвигались вперед. Против них противник бросил более 40 бомбардировщиков и около 30 танков. Именно в это ответственное время и проявился героизм многих бойцов. Так, бронебойщик балкарец Ахметов метким огнем уничтожил восемь фашистских танков. Четыре танка подбили его товарищи по отделению.

В те дни в нашей дивизии находился писатель Владимир Ставский — бригадный комиссар. Он был очевидцем жестоких боев и опубликовал в «Известиях» очерк под названием «Бронебойщик Ахметов». Вскоре Ахметов за смелость и отвагу был награжден орденом Ленина.

А как мужественно сражались наши женщины! Медицинская сестра 311-го стрелкового полка Мария Алексеева под шквальным огнем за один день вынесла с поля боя около 40 раненых солдат. Откуда у нее и сила бралась! Славную патриотку наградили орденом Красного Знамени.

Десятки бойцов и командиров спасли в этих боях наши землячки — медсестры саперного батальона Тамара Оразева из селения Верхний Акбаш Терского района и Бализа Шухова из селения Арык того же района. Смелые женщины, коммунистки, действовали наравне с мужчинами. Родина отметила их правительственными наградами...

Ценой огромных усилий дивизия справилась с задачей. Фашисты вынуждены были срочно перебросить на наш участок подкрепление, ослабив тем самым напор под Владикавказом. Советские войска нанесли немалый урон противнику и затем отошли на исходные позиции, заняв прежние рубежи.

Или еще один эпизод. Гитлеровцы решили во что бы то ни стало вернуть оставленную накануне высоту «Горелую» — так мы называли сопку. Предварительно они провели артиллерийскую подготовку. Потом обстрел внезапно прекратили. И сразу же двинулись на наш передний край танки, а вслед за ними — десантники-автоматчики.

На участке, где в укрытии находилась третья батарея политрука Хизира Фашмукова, врагам удалось смять наши подразделения, подавить наблюдательные пункты. Артиллеристы оказались в сложном положении. Чудом уцелевшая санинструктор лейтенант медицинской службы Бализа Шухова сквозь разрывы снарядов и пулеметный свист пробралась на батарею и сообщила Фашмухову:

— За пригорком фашисты, вот-вот появятся здесь.

Связаться с наблюдательным пунктом было нельзя — телефонная линия перебита. Хизир Фашмухов решил биться до последнего. Шухову он послал к своим передать, что солдаты третьей батареи сражались, как подобает советским патриотам, и погибли под Малгобеком за счастье народное.

Как потом стало известно, артиллеристы разили врага прямой наводкой. А когда иссякли снаряды, пустили в ход гранаты, автоматы, ружья, пистолеты. Бойцы действовали расчетливо, стреляли метко. И хотя врагов было значительно больше, артиллеристы выдержали бешеный натиск, огнем и кровью отстояли родную батарею. В этом бою им помогли посланные комдивом Дементьевым наши подразделения. Враг не прошел. Совместными усилиями он был разгромлен и отброшен прочь.

Активно помогали нам и местные жители, нередко подвергаясь смертельной опасности. Как-то поздним вечером бойцы привели в штаб женщину. Она перешла линию фронта и рассказала, что в рождественскую ночь в одной из столовых Малгобека гитлеровские офицеры собираются устроить пир. Мы сорвали его. Ровно в полночь в течение пяти минут артиллерийским огнем уничтожили здание столовой.

Через двое суток в заранее назначенное время и место эта женщина вернулась с оккупированной стороны уже не одна, а с двумя мальчиками, нашими разведчиками. Они доставили командованию важные сведения о продвижении противника. Впоследствии женщину с мальчиками мы эвакуировали в станицу Орджоникидзевскую. Очень досадно, что я не запомнил ни фамилии, ни имени этой славной патриотки, рисковавшей своей жизнью. А ведь она — настоящий бесстрашный воин.

Так солдаты и офицеры нашей дивизии героически защищали город нефтяников Малгобек более трех месяцев и фашистов к Грозному не пропустили...

«Планы врага не сбылись...»

В годы Великой Отечественной войны в войсках действовал специальный циркуляр, запрещающий нашим солдатам и офицерам вести фронтовые дневники. По этой причине российская отечественная археография не может похвастать обилием примеров их публикации. Человеческие, глубоко личные переживания, зафиксированные на бумаге в ту пору — большая редкость. Но у нас все же есть возможность соприкоснуться с ними.

Майор Михаил Казьмин, живший в довоенное время в Нальчике, рвался на фронт с первых дней войны. Однако военкомат отказывал ему в отправке в действующую армию по состоянию здоровья. И тогда Михаил Иванович пошел на строительство оборонительных сооружений под Прохладным. Трудился не покладая рук до той самой поры, пока ему, наконец, не удалось после окончания курсов политработников попасть в 337-ю стрелковую дивизию. Он прошел славный ратный путь, сражался под Малгобеком, освобождал от фашистов Польшу и Чехословакию, был удостоен многих боевых наград. И всю войну, до самого Победного Мая 1945 года, делал записи в своем дневнике, ставшем отражением живой правды о жестокой войне. Пронизаны этой правдой и малгобекские страницы военного дневника Михаила Ивановича:

12 сентября 1942 года. Около двух недель стоим в ауле Карабудахкент. Красивое место. Аул расположен на горе. В нашей дивизии больше половины — молодежь. Чувствуется, что скоро пойдем на фронт.

У хозяйки-кумычки дочь лет трех-четырех. У нее курчавая головенка, глаза — вишни. Сперва дичилась, но когда я угостил ее сахаром и яблоками, пошла на руки. Вспоминаю своих детей, и сердце обливается кровью: а вдруг фашисты надругались над ними?!

23 сентября. Получен приказ об отправке к фронту. Около четырех часов ночи выступили. Направление — на север. Иду со вторым полком. Одним из его батальонов командует капитан Скатков — человек лет 32-х, коммунист. Немного заикается. Я с ним сдружился.

5 октября. Девять дней похода измучили личный состав. Но вот какое-то село. На его окраине — серный родник. Останавливаемся на отдых. Бойцы и командиры торопятся искупаться, стирают обмундирование. Выясняю — оказывается: ингушское село Ачалуки. Скоро Алханчуртская долина. Стало известно — идем прямо под Малгобек.

8 октября. Поздно вечером подошли к передовой. Еще не успели окопаться, а уже около 40 вражеских самолетов сделали два налета. Бомбят и обстреливают из крупнокалиберных пулеметов. Молодежь не сидит на месте — бегают. Отсюда излишние потери.

Мы сидим в окопе старшего лейтенанта Егорова — командира артиллерийской батареи. Он кадровик, чувствует себя уверенно. С ним как-то спокойнее.

12 октября. Ну, вот я и побывал в бою. Как говорят, понюхал пороху. Наша дивизия в ночь на 10 октября заняла рубеж. Генерал-майор Дементьев — командир дивизии — провел совещание командиров и политработников. К двум часам ночи мы все были в подразделениях. Меня послали к капитану Скаткову. После 40-минутной артподготовки наши пошли в атаку. Выбили немцев из первой линии и заняли южную окраину Малгобека. Мы с капитаном два раза сменили командный пункт, продвигаясь вперед.

Все шло хорошо. Вдруг со стороны четвертого совхоза раздались гул и скрежет. Фашисты бросили в контратаку около 20 танков и пехоту. Наши молодые бойцы, не видевшие до сих пор этих стальных чудовищ, не устояли: начали по одному и даже группами отходить назад. Это смерти подобно. Бросившись вперед, нам удалось остановить батальон и открыть огонь по врагу. Младший сержант Скляров из 45-миллиметрового орудия подбил два танка. Застрочили наши пулеметы. Фашисты залегли. Танки не продвигались дальше. Да, это был настоящий горячий бой. Замысел гитлеровского командования прорваться к Грозному терпит крах. Но подлость совершена: город бомбили. Что-то там горит: ночью видно зарево, днем огромное черное облако дыма. У бойцов обостряется ненависть к оккупантам.

17 октября. Первые бои не дали успеха. 13 октября мы вновь заняли окраину Малгобека, а на следующий день вынуждены были отойти. У нас очень мало самолетов, а немцы давят с воздуха — просто беда. Заглянул в медсанбат. Какой ужас! Здесь побывало около 1200 раненых. Жалко людей. Огромные потери — результат того, что большинство бойцов не «обстреляно», не знает, как вести себя. Вот лежит симпатичная девушка — санитарка Галина Ковалева. Лицо бледное. А ведь только позавчера мы ее перед боем приняли кандидатом в члены партии. Бедняга мучается. Спасая раненых, не уберегла себя. Проклятый фашизм, сколько жизней отнимает на своем кровавом пути!

26 октября. Побывал почти во всех ротах. Лучшие бойцы и командиры вступают в партию. Работы много. Ночь. В окопах провожу заседание дивизионной партийной комиссии с неизменным членом комиссии капитаном Сергеевым из медсанбата. С ним мы за ночь «облазили» четыре роты, а к утру — назад. Несколько раз попадали под огонь врага, но пока все благополучно. Привыкаем...

18 ноября. Наша дивизия отразила шесть яростных атак фашистов, стремящихся взять станицу Вознесенскую — выгодный для них рубеж. Отсюда можно мчаться в Грозный на танках, если преодолеть минные поля. Но советские воины преграждают путь врагу прочным и надежным заслоном.

Перед утром вернулся в землянку, а мне говорят: прибыл новый начальник политотдела подполковник Наков. Иду к нему.

Так и есть — наш, кабардинец, с орденом Красного Знамени. Поздоровались дружески: ведь мы, хотя немного, но знали друг друга в мирное время. Приятно встречаться с земляками. Выпили по сто грамм «московской».

К 10 часам враг возобновил атаку. Мы разошлись по подразделениям. Я опять отправился к капитану Скаткову. Наш КП был на расстоянии 400 метров от переднего края. Гитлеровцы бросили в бой танки и пехоту. Когда танки стали двигаться, часть их вывели из строя и подожгли наши солдаты. Удивительно, сталь горит, как свеча.

Комбат Скатков решил контратаковать вражескую пехоту. Мы побежали к бойцам. Подняли их и с громовым «ура» двинулись на гитлеровцев. Осколком разорвавшегося снаряда меня ударило ниже глаза. Боль сильная, но терпеть можно. Капитан Скатков был сражен в грудь пулей.

Мы хоронили его в станице Вознесенской. Выступая на могиле, плакал: жалко боевого товарища. Солдаты поклялись мстить фашистам за своего командира.

26 ноября. Весть об окружении Красной армией на Волге большой группировки немецко-фашистских войск фельдмаршала Паулюса укрепила в наших сердцах непоколебимую веру в победу. Мы, политработники, особенно чувствуем эту радость: в батальон несешь новое сообщение о разгроме фашистских полчищ. Заметно поднялся моральный дух бойцов и командиров. Хотя мы находимся в обороне, но она принимает активный характер. Всюду одни и те же вопросы: когда же пойдем в наступление?

12 декабря. Все эти дни вместе с Захаровым, иногда с Плушко — членами дивизионной парткомиссии — ходим по подразделениям, проводим заседания по приему в партию. Попадали в сложную обстановку, но смерть щадила: говорят, в рубашке родились. В нашей дивизии появился новый человек — Парсаданов, капитан, командир отдельного пулеметного батальона. Боевой человек и весельчак. По национальности армянин. К нему все относятся с уважением. Он никогда не унывает.

24 декабря. Что-то гитлеровцы притихли, нет прежнего пыла. Сегодня получен приказ — подготовить дивизию для марша. Куда? Пока не знаю. Но сознание подсказывает: скоро начнем гнать оккупантов с родной земли. Комиссар дивизии Осадчий и начальник политотдела Наков провели совещание политработников. Я «подгоняю» дела по приему в партию. Все в нетерпеливом ожидании.

1 января 1943 года. Устроили новогодний прощальный вечер. Хозяйка-старушка, сноха Наташа и ее муж Александр Иванович стряпают ужин. Играет патефон. Всем весело и грустно: привыкли мы к хозяевам, а они — к нам. Наков произнес тост... В два часа ночи прощаемся.

Еще вчера дивизия снялась с передовой. Часть подразделений вышла из Вознесенской. Движемся на юг, чего никто не ожидал. К утру уже были на станции Назрань. Грузимся в вагоны. Один товарищ из высшего начсостава сказал, что дивизию перебрасывают под Новороссийск. Ехать будем через Баку, Тбилиси, по берегу Черного моря. Как хочется быстрее очистить родную землю от коричневой чумы и вернуться к мирному труду.

5 января. Четвертые сутки в дороге. Утром радио принесло радостную весть: наши войска мощным ударом освободили Моздок и Малгобек. У солдат и офицеров на лицах улыбки: началось долгожданное наступление. Ночью проехали Баку. Большой город нефтяников. Как сюда рвались гитлеровские армии. Их манило море «черного золота», но планы врага не сбылись...

* * *

Подвиг защитников Малгобека увековечен в граните и бронзе многочисленных памятников и монументов, воздвигнутых в Малгобеке благодарными горожанами. Этот подвиг живет в сердцах малгобекчан, он воспет в послевоенных стихах и песнях. Ежегодно 3 января — в день освобождения Малгобека от немецко-фашистских захватчиков жители города воинской славы приходят на митинг, чтобы отдать дань уважения памяти бессмертных героев Малгобекской оборонительной операции. Застывает в минуте молчания белесое январское небо над Малгобеком, и в этот пронзительный миг зримо встает перед каждым образ советского солдата, не отдавшего на поругание врагу родную землю, отстоявшего седой Кавказ.